| Галилеянка | Отправлено в: Вторник, 23 Июня 2015, 17:22 | Сообщение № 1 |
Администратор
Сообщений: 5588  C нами с 01 Июня 2006
Откуда: Израиль
Статус: Отсутствует
| Многие читатели могут предположить, что это главный, если не единственный предмет иудаистской этики. Это — тема христианской полемики, начиная с Нового Завета. «Закон» Ветхого Завета веками противопоставлялся «благодати» Нового, и этика еврейской Библии рассматривалась только как этика правосудия, тогда как этика любви пришла в мир только с возникновением христианства. Нередко эта полемика принимала крайний, экстремальный характер. В Евангелии от Матфея Иисусу приписываются слова: «Вы слышали, что сказано — люби ближнего своего и ненавидь врага своего» (5:43). Но ни в одном известном мне еврейском источнике нет призыва ненавидеть своих врагов. Вновь и вновь христианские полемисты извращенно представляли еврейское «правосудие» как «мстительность», и эта полемика оказывает свое влияние по сей день. Когда в 1961 г. величайший из преступников, представавших когда-либо перед еврейским судом, был доставлен на слушание в Иерусалим, канадское телевидение показало программу, называвшуюся так: «Дело Эйхмана — правосудие или месть?».
Самая сильная и влиятельная христианская критика этики иудаизма содержится в Нагорной Проповеди (Матфей 5-7:27). В том, что этот текст занимает великое место в религиозной истории человечества, я никогда не сомневался — но с существенными оговорками. «Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть царствие небесное». Это же относится к тем, кто не сопротивляется злодеям, кто не заботится о пище, не жнет и не сеет, подобно птицам небесным, не трудится и не прядет, подобно лилии полевой (а что «и Соломон во всей своей славе не одевался так, как она», каждый готов согласиться). Я думаю, что Нагорная Проповедь может быть понята только двумя способами: либо это этика святых одиночек, не имеющих детей, которых надо кормить, одевать или защищать от злодеев, либо это этика несчастнейших из несчастных, бедных настолько, что в мицве любить тех, кто еще беднее, для них толку мало, или неисцелимо больных, которым человеческая помощь уже не нужна. Царство Божие, которое, согласно Иисусу, принадлежит им, может быть и внутри, и вовне человека. Но оно не на этой земле, не от мира сего.
Но какая же этика — для этого мира? Без сомнения, совет подставить злодею вторую щеку, когда тебя ударяют по первой, преследует цель посрамить его в его злодействе. Но если вместо этого злодей ударит тебя еще сильнее, да еще посмеется, как это делают нацисты и подобные им? Я подчеркиваю — «и подобные им». При таком поведении и нацисты не нужны. Достаточно обыкновенной горстки садистов. Правопорядок христианских государств не основывается и не может основываться на Нагорной Проповеди. Вплоть до мессианского века правопорядок ни одного государства не может основываться только на любви. Не хорошее, а ужаснейшее из возможных общество или государство способно отвергнуть идею правосудия.
«Правосудию, правосудию следуй.» (Второзаконие 16:20). Согласно одному мидрашу, Тора начинается и кончается любовью и милостью. Согласно другому, вся Тора покоится на правосудии; и коль скоро история началась не правосудием, но грехопадением первой четы людей, то правосудием она закончится: не прежде, чем придет суд, и, с одной стороны, для бедных и страдальцев, а с другой — для злодеев и нечестивых, и волк будет жить вместе с ягненком. (Исайя 11:4-6).
Что такое правосудие? Оно не различает лиц на суде (Второзаконие 1:17). Правосудие обычно нарушается, когда «угождают лицу великого» (Левит 20:15), когда принимают дары от богатого (Второзаконие 16:19), «когда судят превратно пришельца и сироту» (Второзаконие 24:17). Менее очевидно, но не менее существенно то, что на суде и беднякам не должно даваться преимущества перед богачами. Любовь относится к лицам. Правосудие различает не лица, а суть дела. От правосудия, как учит мидраш, зависит мироздание, и когда рабби Шимон бен Гамлиэль (III век н. э.) перечислял три столпа, на которых покоится мир, среди них было и правосудие (два другие — мир и правда).
Любви среди этих столпов нет. Можно ли без нее обойтись? Можно ли без нее обойтись, даже отправляя правосудие? «Письменная Тора» неоднократно повторяет: «Зуб за зуб, око за око» (Исход 21:24, Левит 24:20, Второзаконие 19:21). Тем не менее, «устная Тора» призывает понимать эти слова таким образом, что компенсация должна быть соответственной ущербу. Тора допускает смертную казнь; но рабби считали суд, вынесший один смертный приговор за семьдесят лет, кровавым, свирепым судом. Когда суд вынес этот приговор, рабби Акива объявил, что члены суда должны в этот день поститься, потому что сказано: «Не ешьте с кровью» (Левит 19:26).
Глубокая вера в то, что правосудие без любви невозможно, была характерна для рабби Акивы. Даже если его просили быть судьей в пустяковом деле, он говорил: «Помните, перед кем вы стоите — не передо мной, рабби Акивой, но перед Творцом мира». Но кто может предстоять на суде Богу? Все нуждаются в любви даже при отправлении правосудия, ибо одно правосудие может погубить их. И все мы пребываем перед судом Бога.
Но кто этот Бог, перед которым мы стоим? На этот вопрос в любой форме иудаизма дается прямой и ясный ответ. Библейские критики находят в Танахе двух авторов, «Яхвиста» и «Элохиста», в соответствии с двумя именами Божества: Элохим и YHVE (см. ч. 3, гл. 8). Для рабби один из атрибутов Божества — это суд; другой — милосердие. В самые святые дни евреи повторяют: Авину, Малкену — слова, обращенные к Богу, который есть одновременно любящий «отец» и судящий «царь». Эти два атрибута одинаково необходимы и, по молчаливому соглашению, их смысл не может быть преуменьшен. Основанием обоим служит мидраш, сравнивающий Бога с собственником драгоценных стеклянных сосудов. Если в них налить слишком горячую воду, они треснут, и то же произойдет, если налить воду слишком холодную; если же смешать холодную и горячую воду, все сосуды будут целы. И Владыка Вселенной сказал Себе: если я буду судить мир только по всеобъемлющей любви, грехи останутся безнаказанными; если по строгому правосудию, никто не уцелеет. Потому он решил смешать их, чтобы мир уцелел.
Бог любит несчастных мира сего; но поскольку несчастные все еще есть, мы тоже должны любить их. Он любит правосудие; но поскольку неправосудие еще существует, мы должны быть правосудны сами. Но, отправляя правосудие, мы должны следить, чтобы даже мельчайший из врученных нам сосудов не разбился.
Можно ли не ненавидеть врага? Приказано всегда карать грех, не надеясь на исправление грешника?
Помни, как поступил с тобой Амалек по пути, когда шли из Египта: как он встретил тебя на пути, и побил сзади всех твоих ослабевших, когда ты устал и утомился, и не побоялся он Бога. Итак, когда Господь, Бог твой, успокоит тебя от всех врагов твоих со всех сторон, на земле, которую Господь, Бог твой, дал тебе в удел, чтоб овладеть ею, изгладь память Амалека из поднебесной; не забудь. (Второзаконие 25:17-19)
Это, конечно, страшный отрывок: он предписывает геноцид. Более того, в этом случае геноцид, по крайней мере частично, был осуществлен: Самуил приказывает пришедшему к власти Саулу, первому царю Израиля, выполнить долго откладывавшееся обещание отомстить Амалеку, истребить «от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла» (I Книга Самуила 15:3). Саул одержал большую победу, но выполнил приказ Самуила лишь отчасти: он пощадил не только лучших овец и быков, но и Агага, царя амалекитян. Тогда Слово Божие снизошло на Самуила и велело ему отнять у Саула царство за неповиновение. Самуил сделал это. Затем он велел привести к нему пленного, в цепях, Агага. Он сказал царю: «Как меч твой жен лишал детей, так мать твоя между женами пусть будет лишена сына» (15:32). Затем он разрубил беззащитного человека на части.
Глубоко пораженные ортодоксальные евреи пришли к Мартину Буберу и спросили его: «Как такое возможно? Саул выказал милосердие — и наказан за это, а тот, кто был жесток и безжалостен — пророк!». Бубер помолчал. Потом он произнес: «Думаю, что Самуил неправильно понял Бога». Ответ Бубера провоцирует мысли, но на два вопроса он ответа все же не дает. Первый из них не слишком волнует евреев сегодня: есть пророки ложные, но что если истинный пророк совершает ошибку? Второй вопрос, наоборот, должен сегодня сильно волновать евреев: Бубер отрицает идею абсолютного зла, так как, даже если Амалек не является им, то его вовсе нет. Здесь традиция служит нам лучшую службу: чем больше мы разбираемся в сущности Амалека, тем более символической она становится; его противоречивая личность утрачивает черты «абсолютного зла», и в то же время исчезает призрак геноцида. Можно спросить, скажем, был ли на самом деле живший много веков спустя «Аман Агагеянин» (Эстер 3:1) потомком Агага. Когда десять сыновей Амана были приговорены к смерти вместе с ним (Эстер 9:7-9), рабби считают нужным подчеркнуть, что это потому, что они участвовали в преступлениях Амана. Адольф Эйхман был арестован и приговорен к смерти израильским судом; но его сыновей никто не тронул. Доктор Иосиф Менгеле, врач-убийца из Освенцима, скрывался десятилетиями, на него впустую охотились; но его дети открыто жили в Германии, никаких израильских агентов не опасаясь. А в 1950 г. израильский Кнессет принял два взаимосвязанных закона; один отменяет смертную казнь, второй допускает смертную казнь для виновных в «преступлениях против еврейского народа», т. е. нацистских убийц. Но до настоящего времени, благоразумно это или нет, ни один израильский террорист, каковы бы ни были его преступления, не был приговорен к смертной казни израильским судом.
Преступление библейского Амалека заключается в том, что он напал на «ослабевших». В чем преступление Амалека раввинистического? Он, полагают рабби, напал на слабейших потому, что они были слабы — как мухи на обессилевшее животное. Он выбрал Израиль именно потому, что Израиль был избран Богом для Завета, его целью было уничтожить Завет, уничтожив Израиль. Один из мидрашей доходит до совершенного анахронизма, утверждая, что Амалек уничтожил свитки Торы. Анахронизм очевиден: ведь нападение Амалека произошло до откровения на Синае (Исход 17: 8-16). Но этот умышленный анахронизм позволяет одновременно возвести библейского Амалека в ранг символа и универсализировать то, что за ним стояло. Уничтожение свитков Торы — любимое занятие наследников Амалека, от Средних Веков до Холокоста. Гораздо значительнее, однако, то что, согласно всем характеристикам, данным Амалеку раввинистическими источниками, он не раскаялся даже во вратах ада.
Различение между Амалеком и злом как таковым всегда было сложным вопросом в иудаистской этике. Одна крайность заключается в том, что всякий враг провозглашается Амалеком — и в результате евреи лишаются возможности превращать врагов в друзей. (Рабби пытаются уменьшить эту опасность, подчеркивая, что даже Амалек, коли он продолжает существовать, ниспослан евреям за их грехи). Наш век показывает, однако, другую опасность — веру в то, что Амалека на самом деле не существует (или мечту об этом). Рабби учат, что праведники всех народов получат часть в мире будущем (см. гл. 12, раздел 6). Если Эйхман не в аду, ада не существует. Если он в раю, праведники всех народов покинут его в знак протеста.
Благословен человек, ибо он был создан по образу и подобию Божию. Еще большая любовь явлена ему в том, что он знает, как он сотворен, и ему сказано: «Человек создан по образу Божию» (Бытие 9:16; Авот 3:18).
Эти слова рабби Акивы вызывают большие вопросы: все мы созданы по образу Божию; но откуда все знают это, если лишь у части людей есть книга, в которой это открыто? Этот вопрос требует внимательного изучения. (См. гл. 12, разделы 1-3). Очевидно, что некоторым посчастливилось знать это наверняка, другие принимают это на веру, а некоторые слышали эту весть, но всячески, словом и делом, стараются ее опровергнуть: это и есть Амалек. Такое поведение имело место всегда. Но до нашего столетия не возникало мира, в котором Божественный образ человека систематически разрушался бы. Превращая людей в ходячие трупы, создатели Освенцима разрушали в своих жертвах Божественный образ. И одновременно они разрушали его в себе.
Все это ставит перед евреями новые требования. Разрушенное должно быть восстановлено. Даже еврей, не верящий в Бога, должен сегодня вести себя так, как если бы человек был создан по образу Божию.
По материалам сайта http://chassidus.ru/
Обращение к Вселенской Церкви: "отпусти народ Мой!"
Гибнет народ от недостатка ведения...
|
| |
| |
Шалом! Данный форум устроен по типу 
