Администратор
Сообщений: 5588  C нами с 01 Июня 2006
Откуда: Израиль
Статус: Отсутствует
| Особое внимание в учении хасидизма уделено понятию ашгаха пратит - персональный надзор, личное провидение. Идея личного провидения в хасидизме распространяется на судьбы всего сущего, от человека до песчинки. Такая концепция порождает множество проблем, так как ясно, что к этому вопросу можно подойти не только путем абстрактных теологических рассуждений, но и с противоположной стороны: просто-напросто испытать его практикой. Но тогда в полный рост встает проблема наличия зла в мире. В самом деле: раз Всевышний, благословен Он, надзирает над всем происходящим, входя в каждую деталь, - как в мир могло вторгнуться зло? Особенное недоумение вызывает зло, причины которого мы не в состоянии понять. Это то зло, которое, как нам представляется, постигает человека незаслуженно, и мы недоумеваем: цадик - ве-ра ло? - праведник - и плохо ему?
Проблема зла сама по себе чрезвычайно сложна. Ее невозможно рассмотреть лишь в контексте личного провидения. Ибо вопрос о том, каким образом возникает зло, что именно дает ему право на существование и каков его источник, уводит нас в закрытые для постижения сферы, хранящие основные тайны бытия: какова цель сотворения мира, в чем состоял акт Творения и как именно он происходил, что представлял собой хаос, сопутствовавший его началу. Несмотря на это, вопрос о существовании зла в мире вполне легитимен, когда задается в связи с тем, что мы называем ашгаха пратит. Ибо это уже не чисто богословский вопрос, а экзистенциальная проблема, от которой зависит самоощущение человека и его жизненный путь - как в обыденной жизни, так и в служении Всевышнему и постижении Его.
В связи с кажущимся противоречием между личным провидением и существованием зла сразу же вспоминается известное изречение мудрецов: Зло не опускают сверху. Но как же тогда, с точки зрения разных людей, объяснить физические и душевные страдания - главное зло нашего мира? Откуда же исходит зло, как не от Творца? Эту теологическую проблему пытались решить следующим образом: ашгаха пратит действительно не предусматривает зла, но природа греха в том, что он служит преградой на пути Б-жественного присмотра, - и вот тогда грешника постигает бедствие, ибо он становится игрушкой стихийных сил, способных причинить зло. Однако это объяснение не уживается с концепцией хасидизма, согласно которой Всевышний никогда не отводит взора от сотворенного Им, ни от грешника, ни от праведника. И потому не теряет актуальность этот вопрос: каким образом Создатель, Источник абсолютного и полного добра, изливает в наш мир нечто, несущее зло человеку? Те, кто верит в персональный надзор Всевышнего, вынуждены признать, что ответить на него непросто. В поисках истины необходимо углубиться в проблему.
Хасидизм дает несколько объяснений тому, что кажется нам злом, ниспосланным свыше. Они могут показаться противоречивыми, однако в действительности дополняют друг друга, располагаясь на разных уровнях постижения мира. Существование различных объяснений - способ достичь максимально полного раскрытия проблемы.
Одно из них было предложено Бештом - раби Исраэлем Бааль-Шем-Товом. Он видел во зле подножие добра. Иными словами, хотя в мире действительно существует зло, в конечном счете функционально оно служит добру. Это объяснение можно воспринимать в контексте зла, на фоне которого проявляется добро: зло контрастирует с добром, пока не станет очевидно, что оно лишь позволяет сделать добро явным. Его можно воспринимать и в противоположном по смыслу контексте, когда оно не оттеняет добро, но служит его орудием. Причем последнее верно как в отношении каждого отдельного человека, так и вообще в отношении добра и зла в мире. Ибо существуют сферы, закрытые для добра во всей его полноте и святости, и, чтобы достичь их, оно предстает злом.
С такой точки зрения любое падение, которое на первый взгляд кажется поражением добра, в действительности служит его конечной победе. И потому всякое падение суть йерида ле-цорех алия - спуск во имя подъема. В рамках этой концепции существуют несколько более детальных объяснений существования зла, например такое: зло постигает грешников в виде частичного воздаяния за преступления, а праведников - для того, чтобы удостоить их ничем не омраченным блаженством в мире грядущем. Поэтому с праведных взыскивают за их немногочисленные проступки уже в этом, а не в будущем мире. Все эти объяснения вписываются в общую картину мироздания, в котором зло служит орудием в руках добра. Конечно, духовная ступень боли, страданий, скорби очень низка. Однако она ведет к более высокой ступени. И это соответствует высказыванию Бешта о том, что зло служит подножием добра.
Наряду с этим существует и другое, более глубокое объяснение природы зла. Согласно ему, то, что представляется нам злом, на самом деле не является таковым. Зло не только в итоге приводит к добру, добро - его изначальная сущность. Несмотря на то, что на первый взгляд нечто кажется нам злом, виною тому не сама сущность мнимого зла, а неполнота нашего понимания происходящего. Таким образом, различие между добром и злом в человеческой жизни - не более чем различие между добром явным и скрытым. Как положительное мы воспринимаем добро, доступное нашему пониманию, а как отрицательное - превышающее понимание. Это напоминает ситуацию, когда к человеку обращаются с добрыми пожеланиями на непонятном языке. Даже если ему будут сулить все блага мира, он не испытает от этого ни малейшей радости и лишь пожалеет о потерянном времени.
Поскольку Создатель несоизмеримо выше Своих творений, они не в состоянии осознать и оценить исходящее от Него добро. Более того: это добро порой представляется им злом. И лишь праведники, достигшие духовных высот, обретают ясность зрения, которая позволяет им различить в деяниях Всевышнего подлинное добро. Об этом рассказывается в истории о Нахуме Иш Гамзу, который, что бы с ним ни случилось, неизменно повторял: Гам зу ле-това - И это - к добру, - причем не потому, что с радостью принимал наказание, а по той причине, что видел истинный смысл событий. В том, что казалось другим людям падением, Иш Гамзу усматривал возвышающий смысл.
Из сказанного следует, что различие между добром и злом исходит не из самой сущности вещей, а обусловлено духовным уровнем человека, который обязан видением зла лишь собственной ограниченности. В повседневной жизни мы часто сталкиваемся с подтверждением этого. Например, маленькие дети подчас воспринимают то, что направлено к их добру, как абсолютное зло. По мере того как созревает их разум, они убеждаются: то, что их так возмущало, в действительности - благо.
Однако и это объяснение не исчерпывающе. Есть еще более глубокое понимание природы зла: то, что прежде представлялось нам добром в оболочке зла, на самом деле есть благо в его чистом, наиболее возвышенном виде. Из этого, в частности, следует, что тот обыденный, житейский уровень, на котором мы различаем добро, отнюдь не самый высокий и наше признание его таковым свидетельствует лишь о его очевидности и доступности, а не о возвышенности и чистоте. То, что мы назвали добром в оболочке зла, предстает в такой форме по причине своего более высокого духовного уровня, который не позволяет нам распознать во зле добро в чистом виде. Безусловным злом кажется нам добро, которое столь велико и возвышенно, что недоступно нашему сознанию в этом качестве. Это добро - проявление Б-жественного руководства миром. И потому, хотя пути Провидения в глазах человека часто выглядят злом, в действительности они исполнены самого возвышенного блага. Просто рядовой человек не в состоянии подняться на достаточно высокую духовную ступень, откуда это добро откроется его взору. Так надо понимать слова мудрецов, высказанные в связи с проблемой существования зла в мире.
Когда мы различаем руку Провидения в постигающих нас испытаниях, это лучше всего выражают слова: ...это - час бедствия для Яакова, и в нем же - его избавление (Ирмеяѓу, 30:7), - т.е. именно путем испытаний и бед придет к Израилю Избавление. Если наше восприятие мира достаточно широко, то становятся понятными слова наших мудрецов: Что хорошо? Доброе начало. А что очень хорошо? Злое начало. Просто хорошо - ангел жизни. Очень хорошо - ангел смерти (Брейшит раба, 9:7). Даже такое абсолютное зло, как смерть, оказывается благом, причем куда большим, чем жизнь, - то есть явным добром. Ибо тайна, окутывающая пути Провидения, служит престолом Всевышнего. Тайник Его силы скрыт от человеческого разума. И потому то, что представляется нам явным добром, открытым нашему восприятию, есть благо, раскрывающееся на низшей духовной ступени. Оно не может сравниться с совершенным, возвышенным благом, скрытым от наших глаз в тайном мире, где пребывают Б-жественная воля и милость; мы о них знаем, но не можем их понять. Об этом сказано: Кого Б-г любит, того наказывает, - ибо то, что кажется нам наказанием, на самом деле является более глубоким проявлением Его любви и благоволения к нам.
Для хасидов метафизическое постижение не остается голой абстракцией. Оно непосредственно сказывается на человеческой жизни, изменяет поступки, чувства и взаимоотношения людей, и наше понимание природы зла влияет на восприятие нами действительности.
Когда человек постигает связь вещей на высоком духовном уровне - причем не только разумом, но всем своим существом, - он признает справедливость Небесного суда над собой. Ведь если человек знает, что зло - не более чем инструмент для достижения грядущего блага, он не возмущается своей участью, не протестует перед лицом испытаний, посылаемых ему жизнью. Он сознает, что, хотя постигающее его в жизни кажется злом, в конечном счете все направлено к его пользе и благу. И хотя зло возмущает человека, хотя он удручен и испытывает страдания, которые может воспринимать как незаслуженные, - он принимает свою участь спокойно. Так мы поднимаемся на первую ступень духовного величия, соответствующую содержащемуся в Мишне законодательному установлению, обязывающему человека благословлять за зло, как за добро - то есть благодарить Б-га за все, что бы ни случилось с ним в жизни. Неважно, видит ли он положительный смысл выпавших на его долю испытаний, как говорит Писание: Чашу спасения подниму, - или судьба представляется ему безрадостной, как сказано: Бедствие и скорбь обрету, - и в том и в другом случае человек заявляет: К Имени Г-спода воззову - с полной верой в то, что и радости, и испытания посланы ему Судьей справедливым и истинным и ведут к благой цели, а мнимое зло служит подножием грядущего блага.
На следующей, более высокой духовной ступени, когда человек приходит к пониманию того, что явное зло есть скрытое добро, он уже не просто выражает готовность принять свою судьбу из рук Всевышнего, какой бы та ни была, но делает это с радостью. Ибо знание того, что мнимое зло в действительности является добром, облаченным в другие одежды, изгоняет из сердца печаль. Подобно тому, как явное, зримое благо наполняет человека ликованием, так все, исходящее от Творца, отныне только радует его. Таким образом, будет ли человек, которого постигает зло, испытывать радость или скорбь, в первую очередь зависит от его собственного духовного уровня. Тем, кто, как Нахум Иш Гамзу, способен распознать добро в обличье зла, постигающие их испытания покажутся легче и приемлемей. Ибо благодаря своей способности углубляться в суть вещей такие люди не пугаются видимого зла, находя скрытое в нем добро и вглядываясь в него. И, конечно, зло не в силах причинить им тех страданий, которые терпят люди, не достигшие этого уровня. Но и тот, кто не способен видеть в страданиях благо, может подняться на духовный уровень, который позволит ему принимать все происходящее с ним с радостью. Ведь то, к чему мудрец приходит путем размышления и постижения, простой человек обретает с помощью веры. Если он действительно понимает, что зло не опускают сверху, то любое посланное ему испытание примет по доброй воле, с радостью, веря полной и искренней верой, что в конечном счете оно направлено к его благу.
Но еще выше находится духовная ступень, с которой зло предстает в своем подлинном облике: как благо столь великое, что оно превышает обычную человеческую способность восприятия и потому причиняет боль. Для того, чтобы душа приняла подобное добро, человек должен всецело предаться главному, не давая своим впечатлениям и эмоциям распоряжаться собой. Более того: ценя близость Всевышнего превыше всех благ этого мира, он доверяет Ему больше, чем своим чувствам. Человек понимает, что это мнимое зло представляет собой более возвышенное откровение Б-га, Его раскрытие в непостижимости Своей тайны, и принимает зло с большей радостью, чем добро. И об этом сказано в Талмуде: Оскорбляемы и не оскорблены, выслушивают поношение и безмолвствуют, с любовью и радостью претерпевают муки, о них свидетельствует Писание: “Любящие Его - как солнце, восходящее в могуществе” (Шабат, 88б). Лишь тот, кто действительно любит Б-га, способен с радостью принимать страдания, посланные Им. Эта радость превыше любой другой, поскольку сопровождается осознанием того, что кого Б-г любит, того наказывает. Человека, который всем сердцем любит Б-га, подобное свидетельство взаимности не может не радовать. Такой человек предпочтет страдания, в которых раскрывается Творец, благополучной жизни в мире повседневной постигаемой реальности, которая лишена ощущения близости Б-жественной тайны - той тайны, в тени которой таится великое Откровение.
Именно в этом смысле следует понимать слова цадик - ве-тов ло - праведник - и хорошо ему. Речь идет о совершенном, абсолютном праведнике, чья жизнь действительно исполнена лишь добра, и зла в ней нет ни на йоту. Ведь совершенный праведник отличается от других людей тем, что испытания и беды, выпадающие на его долю, принимает с любовью и искренней радостью как свидетельства наибольшей близости Всевышнего - а именно к этой близости он больше всего стремится и лишь ее по-настоящему желает. Потому-то зло этого мира не находит пути к совершенному праведнику и не омрачает его жизнь. В том, что выпадает на его долю, он находит великую радость, видя во всем лишь абсолютное добро.
А. Штейнзальц
Обращение к Вселенской Церкви: "отпусти народ Мой!"
Гибнет народ от недостатка ведения...
|
Шалом! Данный форум устроен по типу 
