Администратор
Сообщений: 5588  C нами с 01 Июня 2006
Откуда: Израиль
Статус: Отсутствует
| Согласно обычаю разделения Торы на годовой цикл чтения и недельные главы получается, что в Шабат хазон – субботу перед Девятым ава – мы всегда читаем недельную главу Дварим, открывающую книгу Дварим. Суть этой книги Торы – слова обличения и морали, которые Моше говорит народу Израиля перед смертью.
Ивритские слова мусар («мораль») и исурим («страдания») происходят от одного и того же корня. Если человек удостаивается принять мораль, то нет нужды в страданиях, а если нет – приходят страдания, чтобы пробудить человека к раскаянию. Сказали наши мудрецы, благословенна их память (Вавилонский Талмуд, трактат Брахот, 7а): «И сказал рабби Йоханан от имени рабби Йосе: раскаяние в сердце человека лучше ударов палками, и об этом сказано (Ѓошеа, 2:9): “И погонится она за любовниками своими, но не догонит их; и будет искать их, но не найдет; и скажет: пойду я и возвращусь к первому мужу моему, ибо было мне тогда лучше, чем теперь”. А Реш Лакиш сказал: лучше сотни ударов палками, и об этом сказано (Мишлей, 17:10): “Страх обличения больше действует на разумного, чем на глупого – сто ударов”».
Заповедь обличения отнюдь не проста для исполнения. Ее так сложно исполнить, что рабби Тарфон сказал: «Не знаю я, есть ли в этом поколении кто-то, кто умеет принимать обличение; ведь если скажешь человеку: вынь соломинку из зубов, – он тут же ответит: а ты вынь бревно из глаз». И добавил рабби Эльазар бен Азарья: «Не знаю я, есть ли в этом поколении кто-то, кто умеет обличать» (Вавилонский Талмуд, трактат Арахин, 16б). Трудность принять упрек заключается в том, что упрекаемому кажется, что упрекающий не ценит его, и в качестве самозащиты он ищет недостатки у упрекающего. И поэтому упрек должен быть произнесен с любовью, чтобы упрекаемый почувствовал, что его искренне уважают и заботятся о его благе. Именно это и имел в виду рабби Эльазар бен Азарья. Совершенно очевидно, что это зависит от личного уровня упрекающего. Он сам должен уметь принимать упреки. Далее Талмуд приводит в пример рабби Акиву, который умел принимать упреки в свой адрес: «И сказал рабби Йоханан бен Нури: пусть свидетельствуют обо мне небо и земля, что Акива неоднократно был упрекаем мной… Но разумеется, я прибавлял к упреку любовь, дабы исполнить сказанное (Мишлей, 9:8): “Не обличай кощунствующего, ибо он возненавидит тебя; обличай мудрого, и он возлюбит тебя”».
Моше Рабейну умел обличать именно так, как говорят об этом наши мудрецы. Он произносил слова обличения, будучи движим глубокой любовью к своей пастве – народу Израиля. Его упреки, направленные в адрес народа Израиля, можно назвать «открытое обличение и скрытая любовь».
Какую великую любовь и уважение выказывает Моше народу Израиля, обличая его! Вот что писал об этом Раши в комментарии на начало книги Дварим: «”Вот слова…” – поскольку это слова обличения… Моше упомянул их лишь намеком, дабы не задеть честь народа Израиля». И хотя в продолжении книги Дварим мы видим, что Моше говорит народу Израиля четкие и суровые слова обличения, начало книги повествует о том, что все эти упреки были сказаны в великом уважении. Когда Моше упоминает места, которые проходил народ Израиля, скитаясь по пустыне, в его словах слышна скрытая любовь к народу. Сколько самопожертвования было в том, что они последовали за Всевышним «по земле незасеянной», сколько физических и духовных испытаний выпало на их долю, однако народ Израиля с честью выдержал их.
Более того, прежде чем приступить к обличению, Моше Рабейну благословляет народ: «Господь, Бог отцов ваших, да прибавит к вам тысячекратно против того, сколько вас теперь, и да благословит вас, как Он говорил вам» (Дварим, 1:11). И в конце «книги обличений» Моше также благословляет Израиль. О Моше сказано (Мишлей, 24:25): «А обличающие – к ним благоволение, и придет на них доброе благословение». Говорят об этом стихе Мишлей наши мудрецы (Дварим раба, глава Дварим, 15): «И сказали наши учителя: благословение Моше, который назван добрым, ибо сказано: “И видя, что он добр…” (Шмот, 2:1). А где он благословил их? В конце книги Второзакония, после того как обличил их, на что намекает стих: ”Вот слова…” И поскольку приняли они слова обличения, Моше благословил их. Сказал Святой, благословен Он: поскольку они приняли упреки Моше, они получат его благословение. Вот почему сказано: ”…и придет на них доброе благословение”».
Вот еще одно доказательство того, что Моше, обличая народ Израиля, одновременно заступается за ним перед Всевышним (Дварим раба, 1): «Моше сказал Израилю: вы согрешили, а Святому, благословен Он, сказал (Шмот, 32:11): ”Зачем, Господи, возгораться гневу Твоему на народ Твой?”».
Так и обличение, которому подвергает нас Всевышний, – даже если Он насылает на нас страдания, Тора говорит, что эти страдания сопровождаются Его любовью: «И познаешь в сердце твоем, что как наставляет человек сына своего, так Господь, Бог твой, наставляет тебя» (Дварим, 8:5).
Как же народ Израиля принимает все испытания, выпавшие на его долю? В Торе сказано (Дварим, 1:27): «И возроптали вы в шатрах ваших, и сказали: из-за ненависти Господа к нам вывел Он нас из земли Египетской, чтобы предать нас в руки эморийцев на истребление». Как они пришли к подобному выводу после того, как увидели собственными глазами все чудеса, которые сотворил для них Всевышний во время Исхода из Египта, после того, как согласились последовать за Ним в «землю незасеянную»? Представляется, что сыны Израиля произнесли вышеприведенные слова после того, как были наказаны за сотворение Золотого Тельца. Они боялись, что теперь Всевышний возненавидит их, и они потерпят поражение в битве с эморийцами. Однако они ошиблись, ибо не понимали, что Всевышний насылает страдания с любовью и отнюдь не стремится их уничтожить.
Сыны Израиля думали, что Всевышний ненавидит их, ибо Он вывел их из Египта – земли плодородной и привел в Землю Израиля – землю засушливую. Однако Тора свидетельствует, что Всевышний дал сынам Израиля эту землю из великой любви к ним. Сказано (Дварим, 11:11-12): «Но земля, в которую вы переходите, чтоб завладеть ею, это земля гор и долин, от дождя небесного пьет она воду. Земля, о которой Господь, Бог твой, печется, – очи Господа, Бога твоего, непрестанно на ней: от начала года и до конца года». Земля Израиля, которая постоянно нуждается в дожде, требует непрестанной заботы Всевышнего, а значит, и молитв. И в этом ее великое достоинство по сравнению с Египтом, который орошаем Нилом, и его жители не должны непрестанно взывать ко Всевышнему.
Посредством испытаний, посылаемых народу Израиля, Всевышний доказывает Свою любовь к нему. И об этом сказано: «Ибо кого любит Господь, того наказывает» (Мишлей, 3:12). Ѓалахический закон гласит, что человеку запрещено таить обиду на ближнего. Рамбам пишет (Ѓилхот деот, 6:5): «Каждый, кто ненавидит одного из сынов Израиля в сердце своем, нарушает заповедь-запрет Торы, ибо сказано: “Не враждуй на брата твоего в сердце твоем” (Ваикра, 19:17). Наказание за нарушение этой заповеди последует, несмотря на то, что в ней нет действия, ибо Тора предостерегла нас именно от ненависти в сердце…»
Это значит, что даже если ближний обидел тебя, запрещено ненавидеть его в сердце, и если он раскаялся и попросил прощения, его следует простить. Несомненно, Сам Всевышний также соблюдает этот ѓалахический закон. Он упрекает народ Израиля в совершенных грехах и посылает ему страдания, чтобы искупить их, но если народ раскаивается и просит прощения, Всевышний прощает его.
Милы страдания
Тому, в чем смысл страданий и как нужно принимать их, мы можем научиться у рабби Акивы и его учителя рабби Элиэзера, которые принимали страдания с любовью. В Талмуде (трактат Санѓедрин, 101а) рассказывается: «Учили наши мудрецы: когда рабби Элиэзер заболел, его пришли навестить четверо мудрецов: рабби Тарфон, и рабби Йеѓошуа, и рабби Эльазар бен Азарья, и рабби Акива. Сказал рабби Тарфон: ты важнее для Израиля, чем капля дождя, ибо дождь только в этом мире, а рабби – и в этом, и в Грядущем. Сказал рабби Йеѓошуа: ты важнее для Израиля, чем солнечный диск, ибо солнечный диск только в этом мире, а рабби – и в этом, и в Грядущем. Сказал рабби Эльазар бен Азарья: ты важнее для Израиля, чем отец и мать, ибо отец и мать только в этом мире, а рабби – и в этом, и в Грядущем. Сказал рабби Акива: милы страдания. Сказал им (рабби Элиэзер): поддержите меня, и буду слушать я слова моего ученика Акивы, который сказал: милы страдания».
Какой любовью окружили великие мудрецы своего учителя – он для них важнее, чем «капля дождя», «солнечный диск», «отец и мать». Но все это не утешило рабби Элиэзера, пока он не услышал слов рабби Акивы: «милы страдания». Его просьба: «Поддержите меня, и буду слушать я слова моего ученика Акивы, который сказал: милы страдания» подразумевает, что он стремился понять смысл страданий и то, какую мораль ему следует извлечь из них.
На основе этого можно объяснить, почему рабби Акива засмеялся, увидев больного рабби Элиэзера: «Сказал рабба Бар Бар Хана: когда рабби Элиэзер заболел, его пришли навестить ученики… Ученики заплакали, а рабби Акива засмеялся. Сказали ему (ученики): почему ты смеешься? Ответил им (рабби Акива): а почему вы плачете? Ответили они ему: можно ли видеть свиток Торы, находящийся в беде, и не плакать? Ответил им (рабби Акива): потому я и смеюсь. Пока я видел, что у учителя вино не киснет и лен не портится, масло не горкнет и мед не сахарится, я говорил: не лишился ли учитель Грядущего мира, не дай Бог? А теперь, когда я вижу, что учитель в беде, я радуюсь. Сказал ему (рабби Элиэзер): Акива, разве чего-то недостает в моей Торе? Ответил ему (рабби Акива): ты же учил нас, рабби: “Ибо нет на земле такого праведника, который творил бы благо и не погрешил бы” (Коѓелет, 7:20)».
Смех рабби Акивы происходит от глубокого понимания смысла страданий, которые проистекают из любви Всевышнего, как сказано: «Ибо кого любит Господь, того наказывает». Всевышний насылает на человека страдания, чтобы пробудить его к раскаянию.
Подобным же образом можно объяснить еще два случая, когда рабби Акива смеялся (Вавилонский Талмуд, трактат Макот, 24а-б): «Шли дорогою раббан Гамлиэль, рабби Элиэзер бен Азарья, рабби Йеѓошуа и рабби Акива. За сто двадцать миль до Рима до них донесся шум рыночной площади. Трое мудрецов заплакали, а рабби Акива засмеялся. Спросили мудрецы рабби Акиву: почему ты смеешься? Ответил им (рабби Акива): а почему вы плачете? Ответили они ему: язычники эти, что поклоняются идолам и совершают воскурения истуканам, живут себе мирно и безмятежно, а наше Святилище, подножие Господа нашего, огнем сожжено – как же не плакать нам? Ответил им (рабби Акива): потому я и смеюсь. Если Господь дает радость тем, кто нарушает Его волю, то уж тем более Он даст радость тем, кто исполняет Его святую волю!
В другой раз держали они путь в Иерусалим. Когда дошли до горы Цофим, разорвали на себе одежды свои, а когда дошли до Храмовой горы, увидели лисицу, выбегающую из развалин Святая Святых. Трое мудрецов заплакали, а рабби Акива засмеялся. Спросили мудрецы рабби Акиву: почему ты смеешься? Ответил им (рабби Акива): а почему вы плачете? Ответили они ему: в том месте, о котором сказано (Бемидбар, 1:51): “Посторонний же, который приблизится, да предан будет смерти”, ныне лисицы бродят – как же не плакать нам? Ответил им (рабби Акива): потому я и смеюсь. Ведь сказано (Йешаяѓу, 8:1): “И взял я себе верных свидетелей: Урию, священника, и Зхарью, сына Йеверехъяѓу”. Какое отношение имеют друг к другу Урия и Зхарья? Ведь Урия жил во времена Первого Храма, а Зхарья – во времена Второго Храма. Но недаром Писание связывает пророчество Зхарьи с пророчеством Урии. У Урии сказано (Миха, 3:12): “Поэтому из-за вас, как поле, вспахан будет Сион, и Иерусалим руинами станет, и гора Дома Господня – холмами лесистыми”, а у Зхарьи сказано (Зхарья, 8:4): “Еще будут сидеть старики и старухи на площадях Иерусалима, каждый с посохом своим в руке своей – от глубокой старости”. Пока не исполнилось пророчество Урии, я боялся, что не исполнится и пророчество Зхарьи; ныне же, когда пророчество Урии сбылось, я знаю, что сбудется и пророчество Зхарьи. Воскликнули мудрецы: Акива, утешил ты нас! Акива, утешил ты нас!»
Казалось бы, рабби Акива смеялся потому, что верил в счастливое будущее, в то, что придет Избавление. Но неужели прочие мудрецы не верили в это?! Однако в час скорби они плакали, а не смеялись. Нет, рабби Акива радовался потому, что сразу же увидел то добро, что несут в себе страдания. Он ощутил любовь Всевышнего, Который обличает народ Израиля, и почувствовал, как эти страдания приближают Избавление, подобно тому, как родовые муки предшествуют рождению человека.
Доказательством вышесказанного может послужить то, что рабби Акива смеялся и в час своей смерти, хотя осознавал, что прощается с миром. В Талмуде (трактат Брахот) описывается его смерть: когда римляне подавили восстание Бар-Кохбы, они приговорили рабби Акиву к казни через сожжение на костре. Его вели на казнь рано утром, в тот час, когда произносят молитву Шма Исраэль. Даже на костре рабби Акива продолжал шептать слова Шма с улыбкой на устах. Римский военачальник был потрясен и спросил рабби Акиву, не колдун ли он.
– Нет, – ответил рабби Акива, – но всегда, когда я произносил слова: «Любите Господа вашего всем сердцем и всеми силами», мне становилось грустно, ибо я думал: когда же я смогу исполнить этот завет? Я любил Бога всем сердцем и всеми силами, но не знал, смогу ли я любить Его всей душой, то есть ценой собственной жизни. Теперь, когда я расстаюсь с жизнью, и пришел мой час произнести предсмертную молитву Шма Исраэль, я вижу, что способен исполнить этот завет. Как же мне не радоваться? – Он говорил так, пока его душа не отлетела.
Чему радовался рабби Акива? Он ведь знал, что конец его близок, и поэтому нельзя сказать, что он был уверен в Избавлении. Дело в том, что он так глубоко осознал смысл страданий, что мог радоваться им в тот самый час, когда испытывал их. Вот почему он смеялся.
«Удостаивается и видит его в радости»
Шабат хазон – это особая суббота, так как она заключает в себе противоположные чувства. Чувство субботней святости и чувство скорби по Иерусалиму. Оба эти чувства выражаются в недельной главе и ѓафтаре, которые читают в эту субботу. Большую часть недельной главы и ѓафтары произносят с обычными для субботнего чтения Торы интонациями, но некоторые стихи читают с траурными интонациями, характерными для чтения свитка Эйха.
Это противоречие ощущается с особой силой, если начало поста Девятого ава выпадает на исход субботы, особенно во время третьей субботней трапезы, которая является также заключительной трапезой перед постом. Однако в Талмуде (трактат Таанит, 29) сказано: «Если пост Девятого ава выпадает на субботу или на исход субботы, то пусть человек ест и пьет в свое удовольствие и даже ставит на свой стол яства, подобные яствам на трапезе Шломо в свое время».
Таким образом, на этой трапезе, в отличие от заключительной трапезы перед постом Девятого ава в будние дни, позволено пить вино и есть мясо. Но почему наши мудрецы упоминают именно трапезу царя Шломо? Рабби Цадок из Люблина, благословенна память праведника, объясняет в своей книге При цадик, что трапеза царя Шломо символизирует построение Храма, ибо Храм, возведенный Шломо, отличался материальным и духовным совершенством. Так наши мудрецы, благословенна их память, намекают нам, что придет время, когда мы утешимся построением Храма.
Однако на исходе субботы начинается пост, мы садимся на пол и читаем кинот – траурные гимны. Как возможен такой резкий переход от царской трапезы к посту и трауру? Как можно соединить вместе два столь противоположных чувства как радость и печаль, траур и утешение? В Писании (Йешаяѓу, 66:10) сказано: «Веселитесь с Иерусалимом и радуйтесь ему, все любящие его! Возрадуйтесь с ним радостью, все скорбящие о нем». Наши мудрецы, благословенна их память, комментируют этот стих так (Вавилонский Талмуд, трактат Таанит, 30): «Отсюда мы учим: всякий, кто скорбит по Иерусалиму, удостаивается и видит его в радости, а всякий, кто не скорбит по Иерусалиму, не удостаивается и не видит его в радости».
Интересно, что мудрецы сказали не «удостоится и увидит», а «удостаивается и видит», в настоящем времени. Это значит, что скорбящий по Иерусалиму сразу же удостаивается утешения. Каким же образом? Дело в том, что скорбь по Иерусалиму не похожа на скорбь по умершему человеку, который больше не существует в мире. Это скорбь по Шхине, которая была изгнана с места своего пребывания и в будущем возвратится туда. И поэтому каждый, кто скорбит по Иерусалиму, сразу же чувствует свою связь со Шхиной, явственно ощущает, что Шхина пребывает с ним, и преисполняется непоколебимой уверенности, что утешение и восстановление Иерусалима уже совсем близко.
Праведник рабби Леви-Ицхак из Бердичева говорил, что в Шабат хазон мы можем увидеть Избавление и построение Храма. Почему? Потому, что в эту субботу мы ощущаем особую связь с Иерусалимом, а значит, «удостаиваемся и видим его в радости». Здесь можно привести сравнение с человеком в период семидневного траура по умершему. Все дни семидневного траура его приходят утешать многочисленные посетители, и он не имеет возможности сосредоточиться на своих собственных мыслях и чувствах. Но вот наступает суббота, и поток посетителей замирает. Скорбящий переодевается в субботнюю одежду, делает кидуш и садится за субботнюю трапезу. И тогда перед ним со всей ясностью встает образ умершего, и скорбящий ощущает, что дорогой его сердцу человек пребывает с ним. Именно в субботу, когда мы не соблюдаем траурные обычаи, мы способны со всей остротой почувствовать, как близко построение Храма.
Сказано: «…и радуйтесь в трепете» (Теѓилим, 2:11). Народ Израиля способен вместить противоположные, казалось бы, взаимоисключающие чувства, потому что они проистекают из одного корня и имеют одну и ту же цель: служение Всевышнему.
рав Давид Дов Леванон
Обращение к Вселенской Церкви: "отпусти народ Мой!"
Гибнет народ от недостатка ведения...
|
Шалом! Данный форум устроен по типу 
